Суд да дело | Ещё одно следствие обнищания людей: небольшое бытовое воровство стало нынче привычным в российском обществе. Это заурядное явление уже мало кого волнует, с ним свыклись Грибановский райсуд приговорил жителя села Листопадовка к трём годам колонии общего режима за кражу двух кур и кустореза.

Пьяный мужчина забрался во двор жительницы села Кутки в августе 2017 года и украл из сарая двух куриц. Несколько дней спустя он забрался в дом к жительнице Листопадовки и украл кусторез. Несмотря на то, что сельчанин не был прежде судим, ему определили такое жесткое наказание. Конечно, воровать нехорошо, но у нас воруют миллионы из казны и «выходят сухими из воды». Как понять такую позицию суда? Л. Сергеев (из письма в «Коммуну»).

Борис ВАУЛИН

Прав наш читатель: нынче у нас, действительно, воруют миллионами. Причём те, кто как бы составляет совесть нации. Бывший сенатор Совета Федерации от Эвенкии Василий Шахновский за неуплату налогов в 29 миллионов рублей приговорён к году тюрьмы, но от наказания освобождён «в связи с изменением обстоятельств». Сенатор Левон Чахмахчан (Калмыкия) в 2008 году осуждён на девять лет за крупное мошенничество. Верховный суд скостил ему полтора года, а в январе 2011 года он уже был дома. Сенатор и личный друг президента Ельцина Сергей Пугачёв «позаимствовал» из государственной казны 32 миллиарда рублей и свалил за границу. Теперь припеваючи живёт во Франции. Заместитель министра финансов Андрей Вавилов прикарманил 231 миллион долларов из бюджета страны. В 2002 году он занял кресло сенатора, будучи фигурантом уголовного дела, вина которого была полностью доказана. Через шесть лет дело прекратили в связи с истечением срока давности. Экс-министра экономического развития Алексея Улюкаева суд приговорил к восьми годам лишения свободы.

В советские времена вся эта публика, несмотря на ухищрения адвокатов, хлебала бы тюремную баланду в магаданских лагерях. В нынешней России совсем другие – демократические – законы. Впечатление такое, что законодатели, принимающие их, думают вовсе не о справедливом наказании провинившегося. Следствия по уголовным делам высокопоставленных особ могут длиться много лет и, благодаря усилиям высокооплачиваемых адвокатов, дела по разным причинам могут прекращаться. Но это касается только тех, кто занимал ответственные посты на государственной службе, в банках или правоохранительных органах. Другим, преступления которых мелки и убоги, грозит быстрый суд. Причём при таком разбирательстве потерпевшие зачастую находятся в худшем положении, чем сами преступники.

Житель села Кутки Грибановского района Степан Занозин (фамилия изменена), доживши до 40 лет, не приобрёл ни хорошей специальности, ни семьи, ни желания работать. Крепкий, здоровый мужик предпочитал шабашку, знакомство с такими же забулдыгами, как и сам. Разжившись небольшими деньгами, тут же пропивал их и слонялся целыми днями по своему селу, выискивая, что плохо лежит. Не гнушался «инспектировать» и соседние сёла.

Массовая сельская безработица выдавила на поверхность нашей жизни тысячи никому не нужных граждан. Они воруют, пьянствуют, садятся в колонии. Отсидев срок и приобретя тюремный опыт, снова идут по порочному кругу. Сельчане относятся к ним брезгливо и равнодушно. Районная власть и правоохранительные органы бессильны как-либо переломить ситуацию.

Журналист «Коммуны» поинтересовался в районах области: сколько таких «великовозрастных беспризорников» насчитывается на их территориях? Никто из глав администраций не дал точного ответа. Статистических данных на этот счёт нет, поскольку в отличие от советских времён за тунеядство сегодня к ответственности не привлекают. Полиции тоже недосуг заниматься теми, кто пока не совершил преступления. Об их профилактике во времена массовой безработицы и говорить не стоит.

В марте 2017 года Степан Занозин присмотрел на усадьбе местного фермера, который готовился выехать в поле, сцепку металлических борон. Ночью он погрузил их на тачку и спрятал в укромном местечке. Затем перевёз бороны в пункт приёма металлолома. На вырученные деньги славно погулял, хотя радость оказалась недолгой. Полиция без особого труда вышла на его след, а районный суд за совершённое преступление, предусмотренное статьёй 158 УК РФ «Кража», назначил ему два года лишения свободы условно с испытательным сроком восемь месяцев. Грибановские судьи решили, что фактического наказания в восемь месяцев будет достаточно, чтобы вор, впервые совершивший преступление, осознал свою вину.

Увы, правонарушитель не оценил добросердечия районных судей. Через пять месяцев, в одну из августовских ночей Занозин брёл по улице родных Кутков (читатель «Коммуны» ошибся, сообщив, что он жил в Листопадовке). Алкоголь бил в голову, ноги заплетались, и тут он услышал кудахтанье кур в одном из сараев. Через незапертую калитку Степан вошёл в хозяйственный двор одинокой пенсионерки, перелез через невысокий заборчик и направился к сараю. Прислушался к тишине, вытащил металлический пробой, на который закрывалась дощатая дверь, приоткрыл её и чиркнул спичкой. На нашесте увидел спящих кур, осторожно взял двух из них, сунул в валявшийся мешок и вместе с добычей покинул двор. На следующее утро наваристый суп радовал его аппетит.

Ночное хищение, может, и прошло бы незамеченным, но валявшийся на земле пробой и исчезновение двух кур возмутили бдительную хозяйку, и она подняла шум. Не пойман, как говорится, не вор, но Занозин заметил, что соседи стали смотреть на него искоса. И хотя на эти взгляды ему было наплевать, тем не менее он решил, что поживиться чем-то существенным можно и в соседней Листопадовке.

Через пару недель, выпив для храбрости суррогатной водки, Занозин решил проверить заранее намеченный дом одинокой женщины. Понаблюдав за ним, понял, что в доме никого нет, и входная дверь с улицы не видна. Взял в руки лёгкий ломик, без громкого шума вырвал небольшой замок на входной двери и проник в помещение. Конечно, при свете дня можно было обнаружить что-нибудь более ценное, но в ночных сумерках найти это ценное было невозможно. Под руку подвернулся триммер-кусторез, стоявший в сенях, он прихватил орудие и скрылся в ночной темноте. Пока шёл до дома, раздумывал, сколько может выручить за него.

Через несколько дней за Занозиным пришли полицейские. Запираться он не стал, сразу понял, что о его ночных похождениях известно многое. К тому же ему сказали, что если суд будет вестись в особом порядке – без судебного разбирательства, допросов свидетелей и оценки доказательств, то ему дадут наказание ниже низшего предела и учтут все смягчающие его вину обстоятельства. Он и согласился. Суд был скорый в соответствии с главой 40 УПК РФ. Подсудимый свою вину признал, в содеянном раскаялся, сказал, что виноват и подобного больше не повторится.

По первому преступлению суд признал его виновным в краже чужого имущества с незаконным проникновением в сарай. Это было квалифицировано как преступление средней тяжести. А вот взлом замка и проникновение в жилище листопадовской жительницы оценили как преступление тяжкой категории. Общее наказание назначили в два года и шесть месяцев. Но поскольку испытательный срок в восемь месяцев обвиняемый нарушил через пять, то ему отменили условное осуждение, и по совокупности приговоров окончательное наказание было назначено в виде трёх лет лишения свободы в колонии общего режима. (Автор письма в редакцию Л. Сергеев ошибся, думая, что осуждённый впервые совершил кражу).

Приговор вступил в законную силу, и Степан Занозин обжаловать его не захотел. Зачем? Ведь колонии общего режима стали своеобразным отдыхом для бездельников и мелких мошенников: о еде, тепле заботиться не надо – всё предоставляет государство. По нынешним законам работать за колючей проволокой заключённые не обязаны, значит, можно целый день сидеть на кровати и читать криминальные детективы.

Почему законопослушные граждане должны оплачивать такой отдых преступников, знают только депутаты Госдумы РФ. Именно они трубят на всех перекрёстках о необходимости большей гуманизации и декриминализации УК РФ. Создаётся впечатление, что тем самым подается сигнал рядовым гражданам: да, в высших эшелонах власти воруют сотни миллионов, но и вы можете подворовывать «по мелочи».

К слову

В райцентре Панино мартовской ночью 50-летний местный житель, ранее неоднократно судимый за мелкие преступления, украл из сарая местного пенсионера 11 кур. Запихнул их в приготовленный мешок и отправился в укромное место у пруда. Здесь, как говорится в судебном протоколе, «распорядился ими по собственному усмотрению». Через год злоумышленника вычислили, но строго наказывать не стали, решили, что с момента мелкого преступления прошло много времени, и оно искупило грехи вора.

В одном воронежском торговом центре супруги-пенсионеры из райцентра Подгоренский похитили десяток мелких садово-огородных инструментов. Охрана их задержала, дело передали в суд. В судебном заседании пожилые сельчане поклялись, что больше никогда не будут так поступать. Им поверили и наказали небольшим штрафом. В самом деле, не сажать же пенсионеров за такую мелочь в тюрьму?

Источник: газета «Коммуна» | №4 (26751) | Пятница, 19 января 2018 года

Подробнее читайте на communa.ru ...

70 +