Иван, сын Тимофея

Иван, сын Тимофея
фото показано с : communa.ru

2016-1-11 16:41

Годы и судьбы Ещё не успело отшуметь веселье у новогодних ёлок, как в январе третьего дня 1980 года в Россоши спешно созвали пленум горкома партии. После Героя Советского Союза Михаила Ивановича Крымова району и городу не очень-то везло на рулевых.

И тут вдруг главный кадровик, секретарь обкома Иван Юшин предложил неизвестного никому «варяжского гостя». Услышав имя, многие даже на лицах не могли скрыть своего разочарования. Ведь куда, казалось, достойные кандидатуры были и на дому.

Пётр Чалый, член Союза писателей России

г. Россошь, Воронежская область

Но в Воронеже и, видимо, в Москве имели иное мнение.


За трибуну пригласили сорокапятилетнего невысокого крепыша. Строгий чёрный костюм, белая рубаха с непременным неброским галстуком. Но официальная одежда не придавала ему вид главного человека в Россошанском районе. И не сошедший с лица летний загар больше утверждал в нём председателя колхоза.


Непривычно для здешних южных воронежских мест прозвучала фамилия – Какоткин. Иван Тимофеевич, оказалось, был уроженцем северо-восточного угла Воронежской области. Родовые крестьянские корни в самом что ни на есть чернозёме – Никольское Эртильского района.


Слушали биографию.


Его отец и мать – рабочие совхоза, он – второй сын в семье. Сначала – сельский школьник. Потом – солдат срочной армейской службы. Студент Воронежского сельскохозяйственного института, а позже – слушатель Высшей партийной школы при ЦК КПСС. Инженер и инструктор сельскохозяйственного отдела Воронежского обкома партии. Второй секретарь Хохольского райкома и председатель исполкома Бутурлиновского районного Совета. В должности первого партийного секретаря ему вверили создавать заново когда-то упразднённый Воробьёвский район в глубинке, на самой меже с Волгоградской областью. Получилось: небольшой сельский район и поныне не сдаёт свои экономические позиции.


А Международный фестиваль «Русь песенная, Русь мастеровая» с музеем сельского быта на хуторе Ломы под открытым небом известен не только в России. А ведь трудовые, песенные традиции из тех, теперь уже далеких, 1970-х годов.


Если в Воробьёвке Ивану Тимофеевичу вместе с помощниками приходилось буквально на пустыре строить базу для развития районных служб и хозяйств, то Россошь требовала иных забот.


– Понимаю всю ответственность предстоящей работы. Надеюсь на вашу поддержку, – подытожил своё выступление Какоткин.


Ему поверили. Доверие подтвердили единогласно.


Иван Какоткин

Россошь в ту пору переживала свой «золотой век». На глазах превращалась из обычного районного центра в промышленный центр на юге Воронежской области. Вступали в строй и продолжали наращивать новые мощности крупнейшие в Европе химический комбинат по производству минеральных удобрений, оборонное предприятие. Закладывали фундаментные блоки заводов – комбикормового, кукурузно-калибровочного, по выпуску заменителя цельного молока. Только на так называемом в технических документах заводе ЗЦМ рассчитывали перерабатывать до 500 тонн молока в сутки, продукт животноводческих ферм со всех окрестных районов.


Новостройки находились под опекой заведующих отраслевыми отделами ЦК КПСС и секретарей обкома партии, союзных и республиканских министров. Каждый «генерал» отвечал за сроки пуска своего предприятия. На производственных площадках выжимали все соки из строителей и монтажников.


Первый секретарь Россошанского горкома партии и его команда решали иные задачи. Комбинат, завод возвести – полдела. Главное, чтобы новострой работал. Химиков, инженеров, технологов в сельской глубинке нет. Заманивай их калачом из обжитых мест. А калач – это когда-то воспетый поэтом «город-сад». Деньги на жильё, детские сады, школы, лечебные и культурные учреждения государство выделяло сполна. Но у строителей силёнок еле хватало на производственные объекты, а на так именуемую «социалку» – в последнюю очередь.


Мне, журналисту воронежской областной газеты «Коммуна», пришлось присутствовать при крутом разговоре высокого гостя – Министра капитального строительства СССР – с первым секретарём горкома.


– Плевать я хотел на вашу Россошь! Мне завод нужен в срок! – не говорил, а будто камнями кидал министр.


Иван Тимофеевич не терял выдержки, внешне оставался спокойным и твёрдо стоял на своём.


– Вам в Центральном Комитете объяснят ваши и наши задачи. А они у нас общие.


И, наоборот, как о развитии производственных мощностей, так и самого города заботились министры СССР – химической промышленности Леонид Аркадьевич Костандов и по производству минеральных удобрений Алексей Георгиевич Петрищев. Именно с ними Иван Тимофеевич держал постоянную связь. Подшучивал над собой: мол, получаю как прораб квалифицированные наряды от директора завода Виктора Ивановича Пачгина и председателя горисполкома Игоря Михайловича Иванова и передаю их министрам.


А ещё призывали в помощь депутатов Верховного Совета СССР и РСФСР. Били во все колокола о нерешённых городских проблемах с трибун партийных пленумов, в газетах, на радио и с телеэкрана.


В ту пору слово ещё было делом. Так что Россошь заметно хорошела.


Жаль, что в середине восьмидесятых скоропостижно скончались Костандов и Петрищев. Химикам средства на сооружение Дворца культуры и больничного комплекса перебросили в будущее, пристегнув их к дальнейшему сооружению новых цехов уже работающего предприятия.


А в годы горбачёвской перестройки финансирование прекратилось. Планы и проекты остались на бумаге.


В ведении горкома было и село. Колхозы, совхозы Россошанского района в Воронежской области исконно занимали передовые рубежи. «При Какоткине» в земледелии и животноводстве продолжали осваивать новые современные технологии, совершенствовали хозяйственную структуру. Шли «верной дорогой».


Хлебные закрома элеватора всегда были с первоклассным зерном. Мясной и молочный комбинаты, ведущее в Советском Союзе объединение птицеводческих фабрик отгружали эшелонами продукцию со Знаком качества. За высокие показатели в социалистическом соревновании сельские труженики и переработчики получали всесоюзные Красные знамёна. Передовикам вручали ордена и медали.


Но быт на селе не то чтобы остался забыт, желал лучшего в главном на тот текущий момент – в дорожном строительстве, газификации, в благоустройстве.


Так совпало, когда Иван Тимофеевич принимал район, то «Коммуна» напечатала мою статью о том, «где кончается асфальт». Обрывался же всепогодный тракт на выезде из Россоши или со съезда с её центральной площади, по сути, в любую сторону.


Собственному корреспонденту главной газеты в области дело привычное – любые твои критические строки без согласования с «первым» в райкомах принимались чаще всего неодобрительно. «Вынес сор из избы». Поэтому в кабинет к Какоткину заходил, загодя готовый принимать любые упрёки.


Оказалось, ошибся. Иван Тимофеевич вышел навстречу, крепко пожал мне руку и пригласил присесть за приставной стол, что называется, глаза в глаза.


Поблагодарил за статью. И сделал это искренне. Сказал, что сам не ожидал увидеть сплошное бездорожье в передовом районе. Рассказал о встрече с доярками в селе Терновка. «Я их за высокие удои хвалю. А мне отвечают: какой ценой они нам даются! Даже молодёжь уже с больными ногами – круглый год в резиновых сапогах грязь месим. Поклялся женщинам, что скоро на ферму будут ходить в лакированных туфлях и сапожках. Ваша статья поможет нам решать эту болевую проблему, когда будем стучаться в областные кабинеты».


Сейчас, в 2016 году, по территории Россошанского района пролегают асфальтовые дороги республиканского и областного значения протяжённостью в 440 километров, а местного – 370 (в том числе 128 километров по городу Россошь). Большая же часть трактов с твёрдым покрытием построены и служат людям с тех 1980-х годов.


– Работали, как во фронтовой обстановке, – вспоминает тогдашний главный районный дорожник Валентин Иванович Власов. – Решением бюро райкома создали штаб во главе с председателем райисполкома Алексеем Ивановичем Свинарёвым. Определили основные направления будущих асфальтных трасс. При финансовой поддержке колхозов и совхозов готовили проектно-сметную документацию. Одно наше управление не могло, конечно, осилить такие планы. Иван Тимофеевич предвидел и это. При его настойчивости в Россоши родилась ещё стройорганизация в системе «Межколхозстрой». Он же сумел подключить к сооружению сельских дорог управления промышленных новостроек. Через военкомат мобилизовали водителей с грузовиками-самосвалами. Так появились отряды для зимних заготовок щебня. Летом схоже задействовали механизаторов с землеройной техникой.


Как-то в случайном разговоре первый секретарь горкома партии услышал, что в Мариуполе есть наш земляк – ведущий руководитель металлургического комбината. Связались с ним, пообещали в его родимый хутор проложить дорогу. Железнодорожные «вертушки» – составы платформ – пошли к нам с доменным шлаком, который не уступал щебёночному покрытию. Вместо двух десятков километров асфальта за сезон укатывали до пятидесяти.


– И знаком «Почётный дорожник», – подытожил Власов, – Иван Тимофеевич, мне казалось, очень гордился.


Из первых секретарей того времени Какоткин выделялся простотой. Его можно было встретить в базарной толчее, в рейсовом городском автобусе, шагающим по улочкам Россоши. В отпуск не ездил по курортам. Говорил, не хочет оставлять старенькую маму Анастасию Алексеевну. Её он забрал из села в свою семью. Радовался успехам сына Сергея, студента медицинского института, гордился женой, Людмилой Георгиевной, признанным хирургом-онкологом. В редкие часы свободного времени любил читать.


Самыми-самыми для него всю жизнь оставались Шолохов и Сервантес. На многих страницах «Дон Кихота», например, так и остались подчеркнутые его рукой глубокие мысли великого испанца.


Как на улице, так и в служебном кабинете первый секретарь всегда был открыт любому посетителю. Часто к нему обращались с одной и той же просьбой: для домашнего строительства нужен кирпич. Уговорил четырёх председателей колхозов строить небольшие заводы.


Жаловались на плохой выпечки хлеб. Старые пекарни пытались обновлять. А затем Ивану Тимофеевичу удалось «пробить» строительство крупного хлебозавода, который бы обеспечил караваями, булками, пряниками, печеньем, сушками-баранками всю южную округу Воронежской области. Возвели корпус, процентов на девяносто обеспечили оборудованием. Дело шло к пуску предприятия. Схоже, как при решении дорожной проблемы, вели газификацию города, начали прокладывать трубопроводы в сёла.


И тут – моложавый Генеральный секретарь ЦК КПСС Отечество «поднял на дыбы».


После развала Советского Союза Иван Тимофеевич с горечью скажет: «Года три нам не хватило, чтобы сделать то, что намечали. Никакая перестройка для Россоши была бы не страшна». Скажет это Какоткин в доверительной беседе уже в должности директора местного лесхоза.


События на рубеже 1990-х в «городе среди полей» требуют отдельного разговора. Как по взмаху волшебной палочки Россошь «качнули» стихийные митинги, на которых будто с неба свалившиеся революционеры-либералы чуть ли не плевали первому секретарю в лицо. Вскоре он оказался безработным. Опытному организатору и руководителю еле-еле удалось найти работёнку в местном лесхозе.

. . . В один из выходных дней весь Россошанский район облетела чёрная весть: в одночасье от сердечного приступа в 58 лет скончался бывший первый секретарь бывшего горкома партии. Умер человек, никогда не жаловавшийся на «мотор». Но, видно, сердце не камень.


Когда в село входили с асфальтом дорожники, всегда устраивали праздник, разрезали красную ленточку. Ребятня на велосипедах обкатывала новую, ещё тёплую дорогу. Плясуны выходили в круг. Букеты цветов дарили строителям. Люди не скрывали слёз от радости, потому что – как бы высокопарно не звучало, но это так – на их глазах сбывалась вековечная крестьянская мечта. На таких торжествах в моём родимом Первомайском ко мне подошёл старейший колхозный механик Михаил Захарович Быченко:


– Этому мужику, – сказал он об Иване Тимофеевиче, – надо при жизни памятник поставить. . .

Источник: газета «Коммуна», №2 (26542) | Вторник, 12 января 2016 года


.

Подробнее читайте на ...

иван тимофеевич секретарь россошь горкома партии области россоши