2016-6-30 13:11 |
Александра Глухова, доктор политических наук, профессор Воронежского государственного университета Главным политическим событием минувшей недели стал референдум в Великобритании относительно сохранения страною членства в Евросоюзе или выходе из него.
Результат известен: почти 52 процента англичан высказалась за Brexit, т. е. выход страны из ЕС. Вместе с тем чуть более 48 процентов от принявших участие в голосовании подданных Ее Величества поддержали сохранение статус-кво. Для английской и европейской политической элиты такой результат оказался неожиданным, хотя решение о проведении референдума было принято давно, и все последние месяцы в английском обществе велась активная дискуссия по поводу обсуждаемого судьбоносного выбора. Впрочем, обо всем по порядку.
Сама идея проведения референдума относительно членства в ЕС была выдвинута лидером консервативной партии Великобритании Дэвидом Кэмероном еще в ходе последних парламентских выборов, на которых партия одержала победу, а ее лидер стал Премьер-министром. Однако в последнее время жесткая внутрипартийная борьба за лидерство, в которой главным оппонентом Дэвида Кэмерона выступал бывший мэр Лондона и активный представитель евроскептиков Борис Джонсон, сподвигла Премьера на то, чтобы решить исход этого внутрипартийного противостояния при помощи народного волеизъявления.
Как свидетельствуют осведомленные источники, агитационная кампания британских евроскептиков велась более напористо и откровенно популистски, чем у защитников членства в Евросоюзе. Причем первые не брезговали откровенными манипуляциями, искажением фактов и даже откровенной ложью. В частности, английскому избирателю настойчиво и агрессивно внушалась мысль о том, что страна лишилась суверенитета, что всем командует брюссельская бюрократия и т. д.
Но самый главный аргумент заключался в том, что Великобритания каждую неделю перечисляет 354 миллиона фунтов стерлингов в Брюссель, тогда как эти деньги нужно поместить в отечественное здравоохранение. Эта цифра – 354 млн. – была начертана на автобусах сторонников Брексита, на личном автобусе Бориса Джонсона и т. д. Но сегодня, получив столь желанный для себя результат, британские националисты признаются, что эта цифра была сознательно увеличена вдвое с целью испугать обывателя, склонив его к нужному варианту голосования. В реальности речь идет о 163 миллионах фунтов; при этом не учитываются те беспошлинные бонусы, с которыми Великобритания вошла в систему свободной торговли и которую – согласно итогам референдума – должна теперь покинуть.
Столь же неубедительными выглядят и другие аргументы евроскептиков, особенно – в отношении нелегальных мигрантов из Европы. С 2008 по 2014 года иммиграция добавила только полпроцента населения Великобритании, причем большинство мигрантов — это молодые люди, 76% которых нашли работу, в то время как уровень безработицы в стране сейчас самый низкий за 40 лет и заметно ниже, чем на континенте. Иными словами, призывы «вернуть себе контроль над собственной страной», «освободиться от гнета Евросоюза» ничем другим, кроме демагогии, назвать нельзя.
Однако демагогия в наше время стала весьма расхожим и выгодным товаром. Подобно тому, как в нашей недавней истории на собственном российском референдуме звучал призыв «Голосуй сердцем!», так и в Британии активно и результативно сыграли на чувствах и эмоциях, на подавленном страхе и неуверенности значительной части населения в своем будущем в новом, неизвестном и непонятном для них «яростном мире». Страх перед будущим заставил сплотиться вокруг прошлого: реакция, вполне понятная для русского человека, неоднократно испытавшего подобный соблазн в последние годы.
Как показывают первый анализ результатов референдума, за сохранение страны в Евросоюзе проголосовали образованные, молодые (73% - моложе 30 лет) и состоятельные англичане, жители городских агломераций с высоким уровнем занятости. 70 процентов из них обладают университетскими дипломами, 62 процента составляют специалисты и менеджеры. К числу противников Брэксита относятся также банкиры лондонского Сити, транснациональные корпорации, малый и средний бизнес и даже профсоюзы, которые на прошлом референдуме, в 1973 году, были против вступления страны в ЕС. Внешнюю группу поддержки для них составляли США, НАТО и международные организации. Однако верх взяли представители «глубинной Англии» - пожилые и менее образованные категории граждан, мечтающие о возврате былого величия их страны, «эксплуатируемой» Евросоюзом.
Как отметил в своей статье о Брэксите один английский журналист, «британские старики толкнули страну к развалу». Речь идет о том, что активными противниками выхода из Евросоюза выступают Шотландия и Северная Ирландия, правительства которых грозятся провести собственный референдум об отделении от Великобритании и сохранении членства в Еврооюзе.
Таким образом, проблему Брэксита можно рассматривать как противоречие между прошлым и будущем, между национальной обособленностью и глобализацией, которая объявляется источником всех бед. Однако Евросоюз – это частная разновидность глобализации, но далеко не причина всех проблем, которые с нею связаны. Продвинутые граждане и политики ищут способы извлечь из нее пользу, минимизировать затраты. Менее продвинутые пытаются остановить или затормозить ее если не повсеместно, то в отдельно взятой стране, хотя подъем националистических движений, активно эксплуатирующих тему суверенитета, подозрительности к внешнему миру и изоляции, давно уже стал заметной и тревожной политической тенденцией повсюду в мире.
Случившееся в Великобритании «политическое землетрясение» заставляет по-новому посмотреть на традиционные политические институты. В частности, наблюдатели обратили внимание на то, как плохо была организована агитационная кампания с точки зрения разъяснения избирателям сути вопроса, вынесенного на референдум. Массовая дискуссия была предельно примитивной, никаких последствий никто всерьез не просчитывал. Подавляющее большинство с первого дня кампании знало, как будет голосовать, и любые аргументы «за» или «против» были лишь способом обосновать уже сформированное мнение. Изначально было понятно, что нация расколота пополам, и перевес в два – три процента голосов нельзя считать убедительной победой. Однако же его политический эффект уже нельзя проигнорировать, поэтому начитается долгая (рассчитанная на годы) процедура переоформления отношений Великобритании с Евросоюзом, предполагающая пересмотр свыше 80 тысяч ранее подписанных соглашений. О том, что придет им на смену, пока ничего не известно.
Традиционный вопрос: как эти события влияют на российскую экономику и политику, как следует их оценивать? Известно, что для тех, кто радуется любой неудаче Запада, в чем бы она ни проявилась, случившееся – это «майский день, именины сердца» (говоря словами гоголевского героя). Однако с точки зрения здравого смысла неустойчивость на валютных рынках, падение цены на нефть и прочие «приятные» последствия должны, скорее, тревожить, чем радовать.
Достаточно сказать, что так называемая волатильность (т. е. нестабильность на внешних рынках), вызванная Брэкситом, уже дала основания чиновникам российского Минфина и комитету Госдумы, руководимому О. Баталиной («Единая Россия») заявить о том, что вторая индексация пенсий, запланированная на 2016 год, осуществлена не будет. Напомню, что в начале 2016 года при 13-процентной инфляции (за 2015 год) пенсии были увеличены только на 4 процента с обещанием, что во второй половине года будет проведена еще одна индексация. Теперь, как выясняется, Британия помешала…
Кажется, в таких случаях в России говорят : вот тебе, бабушка, и Брэксит (т. е. Юрьев день)!
Источник: газета «Коммуна», №52 (26592) | Пятница, 1 июля 2016 года
.
Подробнее читайте на communa.ru ...
