Минувшая неделя вместила в себя такое количество событий, заявлений, позитивных и негативных эмоций, что трудно сразу определиться с приоритетами. Александра Глухова, доктор политических наук, профессор Воронежского государственного университета Неделя началась под знаком Петербургского экономического форума, а закончилась трагическими событиями в детском спортивном лагере в Карелии, где по причине традиционного российского разгильдяйства погибли дети.

Между многообещающими заверениями высших российских чиновников по поводу приближающегося выздоровления отечественной экономики и этим прискорбным фактом пролегает огромная дистанция, однако оба эти события вполне укладываются в слоган, под которым был проведен помпезный экономический форум: «Россия на пороге новой реальности!» Возможно, что наступающая реальность действительно новая, но в чем заключается эта новизна?

Первое, что бросилось в глаза всем наблюдателям, - это явные подвижки в определении внешнеполитических приоритетов России. Состав гостей в северной столице, среди которых были замечены глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер, Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, Премьер-министр Италии Маттео Ренци, бывший Президент Франции Николя Саркози и другие, убедительно свидетельствует о том, что стремление к нормализации отношений России и Евросоюза обретает практические очертания.

Европейские гости неоднократно и в разных форматах напоминали о взаимном ущербе от обострения в военно-политической сфере, однако непреложным условием отмены санкций остается выполнение Минских соглашений, касающихся урегулирования конфликта на востоке Украины. Как пояснил Ж. -К. Юнкер, «не должно быть никаких иллюзий в отношении того, какие проблемы сейчас стоят на пути наших взаимоотношений. Необходимо незамедлительно преодолевать эти разногласия во имя будущего наших народов и стран».

С российской стороны чаще звучали привычные бодрые заявления о непреклонности российской позиции, однако сигналы, посланные в канун и в ходе самого форума, говорят об ином. В частности, обмен Надежды Савченко на двух российских военнослужащих, открывший дальнейшие шаги по обмену пленными, справедливо был расценен как демонстрация готовности к нормализации отношений.

Само доминирование в составе высоких гостей представителей Запада четко продемонстрировало корректировку российского внешнеполитического вектора. В отличие от предыдущих форумов, 2014 и 2015 годов, китайские лидеры уже не доминируют на этой сцене: присутствие азиатских стран было ограничено в основном представителями бизнеса.

Наконец, в выступлении Президента Владимира Путина прозвучали неожиданные признания: США на сегодняшний день – единственная сверхдержава, но мы готовы с ними сотрудничать.

Стоит напомнить, что последние два года на разных уровнях – как на официальном, так и неформальном – активно продвигалась идея стратегического сотрудничества с Китаем в пику ухудшившимся отношениям с Западом, и прежде всего, – с США. На главных российских телеканалах зазвучали откровенно комплиментарные оценки не только китайской экономической модели, но и политической системы, и уникальной культуры и т. д.

В стороне от накатившейся китайской моды не остался даже интеллигентный канал «Культура», взявшийся обучить энтузиастов китайскому языку за 16 часов. Авторы этого проекта, вероятно, плохо себе представляют, что китайский язык, по мнению специалистов, нельзя освоить в принципе, а не только за 16 часов, поскольку он отличается огромным количеством интонаций, мало доступных иностранцам, без чего глубинные смыслы тех или иных высказываний китайцев трудно понять. Впрочем, о языковых тонкостях думали, надо полагать, в последнюю очередь; главным является широко распахнутые восточному соседу сердца и души, особенно – в канун предстоящего официального визита в Пекин российского Президента.

Однако надежды на тесное стратегическое партнерство с Поднебесной, с нескрываемой радостью озвученные два года назад, похоже, не вполне оправдываются. Товарооборот двух стран, начиная с 2014 года, неуклонно сокращался, притока китайских инвестиций в российскую экономику не произошло. Иными словами, Китай не смог или не захотел заменить России западных кредиторов. Правда, в 2014 году был подписан газовый контракт между двумя странами, однако сегодня специалисты ставят под вопрос его экономическую целесообразность в виду растущих издержек и стоимости будущих поставок, которая пока не определена.

Правда, несмотря на эту неудачу, в российских провластных экспертных кругах рождаются очень смелые идеи В частности, по созданию и развитию своего собственного интеграционного проекта — конкурирующего как с Евросоюзом, так и с Китаем. Экономические перспективы такой стратегии довольно туманны с учетом того, что объем ВВП России составляет одну шестую от экономики Европы и одну пятую от экономики Китая, а на быстрый рост нам сейчас надеяться не приходится.

Буквально в дни работы форума Росстат опубликовал данные о состоянии экономики в мае. Оборот розничной торговли составил минус 6,1 процента, реальные располагаемые доходы населения – минус 5,7 процента, реальные зарплаты – минус 1 процент. Инвестиции за первый квартал 2016 года по отношению к данным за первый квартал 2015 года составили минус 4,8 процента. Основным фактором нынешнего кризиса выступает резкое падение внутреннего спроса, связанное, в свою очередь, со снижающимся уровнем жизни.

На фоне этих официальных данных трудно понять оптимизм некоторых российских чиновников, бодро утверждающих, что экономические санкции идут нам на пользу и способствуют развитию импортзамещения. Видимо, им не приходится ходить в магазины и наблюдать рост цен, не говоря уже о том, чтобы сводить концы с концами от зарплаты до зарплаты или от пенсии до пенсии, покупательная способность которых заметно снизилась. Если это и есть новая российская реальность, то вряд ли можно испытывать в отношении нее радостные чувства.

Однако на форуме шла речь совсем о другой новой реальности, касающейся мира в целом. Последний меняется, причем в совершенно определенном направлении, которое эксперты называют «постнефтяным миром». Это означает, что нефть больше не правит бал и что многим странам, в особенности же – нефтедобывающим, придется искать новую экономическую модель. Вторым драйвером экономического развития становятся новые технологии.

Готова ли Россия к трансформации мировой экономики и изменению правил игры? Все последние десятилетия мы, сами того не замечая, страдали от «голландской болезни», то есть от чрезмерной зависимости от экспорта сырья, что делало другие отрасли нашей экономики неконкурентоспособными. Производительность труда заметно отстает от ведущих стран мира, равно как и качество менеджмента. Есть основания предполагать, что с таким багажом нам придется совсем нелегко в новой экономической реальности.

Источник: газета «Коммуна», № 50 (26590) | Пятница, 24 июня 2016 года

Подробнее читайте на communa.ru ...

28 +