Бурная международная повестка последнего времени иллюстрируется то зрелищной инаугурацией Дональда Трампа, то набирающей силу президентской кампанией во Франции, то массовыми протестными акциями в Румынии, где граждане дали отпор намерениям правительства социал-демократов объявить амнистию и снизить уровень требований к чиновникам, уличенным в коррупции.

Эти и прочие события благополучно вытеснили общественную жизнь внутри России либо свели ее к малозначительным фактам, недостойным упоминания в телевизионных новостях.

Александра Глухова,

доктор политических наук, профессор

Воронежского государственного университета

Однако жизнь перехитрить сложно; у нее есть немало способов напомнить о себе. И одним из них является состояние кошельков граждан, уровень их доходов и прочие приземленные экономические материи. И хотя на состоявшемся в январе Гайдаровском экономическом форуме члены правительства излучали оптимизм и уверяли друг друга в том, что «кризис проходит все лучше», реальность все-таки далека от этих оптимистических заявлений.

Начнем с того, что в феврале в России начинает действовать «временное бюджетное правило», рассматриваемое Минфином как решение проблемы дефицита бюджета. Новая денежно-кредитная политика финансовых властей России предполагает, что Центробанк по поручению министерства будет регулярно покупать валюту на российском рынке, чтобы направить нефтяные доходы на пополнение резервных фондов. По расчетам Минфина, для достижения нужных параметров бюджета рубль нужно девальвировать примерно на 10%. Курс доллара, который заложен в бюджет на 2017 год, составляет 67,5 рубля, а его текущая стоимость – около 60 рублей. Видимо, отсюда и берется цифра в 10%, хотя Минфин ее никак не обосновывал. Покупка валюты нужна для того, чтобы сохранить Резервный фонд, который в ином случае в текущем году был бы близок к исчерпанию. Поскольку в 2018 году предстоят президентские выборы, и придется тратить большие деньги, есть смысл покупать валюту при удачной конъюнктуре цен на нефть.

Ясно, что правительству в связи с падением цен на нефть понадобился другой источник пополнения бюджета, и механизм его извлечения уже назван. Но есть еще рыночные структуры и потребители, то есть мы с вами. Многие представители бизнеса посчитали планируемые интервенции Центробанка нарушением режима «свободного плавания», в котором рубль находится с конца 2014 года.

Что же касается населения, то в связи с ожидаемой девальвацией рубля ему надо морально готовиться к росту розничных цен. Больше всего подорожают импортные товары, что станет неприятной новостью для жителей крупных городов, где такие товары составляют почти половину потребительской корзины. Отечественные товары также подорожают, хотя и в меньшей степени, поскольку и в них часть стоимости складывается из импортных составляющих. Конечно, очередная девальвация рубля вряд ли придется по душе инвесторам, породив панику в их рядах, поэтому график интервенций, скорее всего, будет растянутым. Однако ото всех рисков застраховаться нельзя; могут появиться внешние шоки – например, еще большее падение цен на нефть или иные обстоятельства, следствием чего станет девальвация уже не на 10 процентов: в 2014 году рубль девальвировался практически в два раза.

Финансовые сложности создают серьезную угрозу не только российскому бюджету, но и союзническим отношениям. Ключевой в политике вопрос о том, «с кем мы и против кого», давно уже висит в воздухе, не получая четкого ответа. Прошедшая неделя заставила здравомыслящую часть общества глубоко задуматься над тем, каковы наши отношения с Белоруссией, как поживает Союзное государство, поглотившее за все эти годы немалые финансовые средства, и как нам относиться к Президенту Александру Лукашенко.

Президент Беларуси дал на днях пресс-конференцию продолжительностью в семь с половиной часов (!), чем не только превзошел ораторские достижения Фиделя Кастро, но и заслужил почетное место в «Книге рекордов Гиннеса». Правда, содержание его выступления некоторыми своими пассажами выходило даже за рамки официального протокола отношений между главами двух государств. Главный смысл обвинений заключался в том, что Россия в лице своего руководства поступает не по-союзнически, не по-славянски, не по-братски. Эти оценки касаются главным образом последних решений российской стороны, смысл которых заключается во введении погранзоны на границе с Белоруссией, поскольку последняя на днях отменила визовый режим с 80 странами, демонстрируя тем самым открытость внешнему миру, и в первую очередь Западу.

Есть, конечно, и другие причины для обострения отношений. Как утверждают информированные источники, в Белоруссии реально боятся российских учений у своих границ, военной техники и возможного появления «вежливых людей». Отчасти эти страхи связаны с личными амбициями Александра Лукашенко, который стремится всеми способами удержаться у власти и с этой целью манипулирует общественным мнением. Однако есть и крымский пример, который со стороны Белоруссии не получил одобрительной оценки. Таков неутешительный итог нашей постсоветской реинтеграции: в рамках Таможенного союза его участники уже боятся не какого-то внешнего врага, а друг друга.

Между тем, проект Союзного государства России и Белоруссии, реализованный во второй половине 1990-х годов, действительно представлял собой цивилизованный вариант реинтеграции на постсоветском пространстве. Он подавал населению некогда единой страны надежду, что, несмотря на новый государственный статус бывших советских республик, есть надежда на восстановление порушенных связей, на тесное сотрудничество в различных областях, на осуществление совместных проектов к общей выгоде и т. д. Кроме того, экономическая поддержка со стороны Белоруссии в виде доступа к российским энергоресурсам в обмен за ее последовательную союзническую позицию в военной и оборонной политике выступали достаточно прочной основой для дальнейшего совместного строительства союзного государства. Залогом того выступала, например, открытая граница между двумя братскими государствами, а также вполне реальные перспективы расширения союза, включения в него других государств, в частности – Казахстана, на платформе Таможенного союза.

Однако украинские события и, прежде всего, присоединение Крыма, которое ни Минск, ни Астана официально (де-юре) не признали, создали серьезную трещину в двусторонних отношениях России с каждым из партнеров. Последние почувствовали, что в них видят не равноправных союзников, а подчиненных сателлитов, которые должны безусловно следовать в фарватере «старшего брата». Но фарватер становился все более опасным по причине своей резкой конфронтационности, что побуждало и Александра Лукашенко, и Нурсултана Назарбаева, чей президентский срок подходит к концу и обещает острую борьбу внутриэлитных группировок за его политическое наследство, присматриваться к другим партнерам и обдумывать другие союзы. Даже Лукашенко, многократно и нелицеприятно отзывавшийся о Западе, строящем козни против него, сегодня начинает внимательнее присматриваться к Евросоюзу как альтернативе «полного поглощения Москвой» его республики и его личной власти.

Не все эксперты расценивают сложившуюся ситуацию как трагическую потерю Белоруссии. Аргументы многих сводятся к тому, что не в первый раз «славянские сестры» обмениваются упреками и обвинениями; все равно рано или поздно договорятся и по газу, и по границе. Однако от каждой такой стычки остается неприятный осадок и старый вопрос: кто же теперь наш главный союзник в мире? Неужели Дональд Трамп, подтвердивший на днях верность НАТО и необходимость увеличения расходов на его перевооружение?

Источник: газета «Коммуна», | №11 (26655) | Пятница, 10 февраля 2017 года

Подробнее читайте на communa.ru ...

33 +