В минувшее воскресенье вялотекущая избирательная кампания, занимавшая внимание россиян последние несколько недель, наконец-то завершилась, с крайне благоприятным результатом для партии власти, лишь подтвердившим своевременность предпринятых ею мер для получения такого результата.

Александра Глухова,

доктор политических наук, профессор

Воронежского государственного университета

Речь идет, во-первых, о переносе выборов с декабря на сентябрь, когда оппозиции труднее развернуть избирательную кампанию, а социально-экономическая ситуация не настолько плоха, какой она, скорее всего, будет к концу года. Во-вторых, нарезка округов была произведена таким образом, чтобы части бывших городских округов «растворились» среди сельского электората, настроенного по отношению к партии власти более лояльно, но главное – контролируемого местным начальством. В-третьих, сохраняющийся в законодательстве запрет на формирование предвыборных блоков не позволял несистемной оппозиции, и без того неспособной к объединению, консолидировать свои силы и ресурсы. В-четвертых, возвращение смешанной избирательной системы (в частности, одномандатных округов) сыграло роль подстраховочной сетки: в случае провала по партийному списку компенсацией стал бы хороший результат у одномандатников, поскольку среди «единороссов» гораздо больше известных людей, чем у других партий.

Уже эти четыре условия становились неплохой гарантией от провала на выборах, которого власть не без оснований опасалась. Однако к ним добавилось еще несколько бонусов, таких как губернаторы в роли «паровозов», регулярно появлявшиеся на телеэкранах и рекламировавшие правящую партию. Избирательная кампания была сознательно содержательно оторвана от актуальной повестки дня.

Стратегические вопросы экономического курса, развития страны на средне- и долгосрочную перспективу вообще были вынесены за скобки и не обсуждались в ходе дебатов.

Наконец, со второй половины дня голосования с мест стало приходить много информации о вбросах, «каруселях» и тому подобных «шалостях», в которых власти на местах изрядно поднаторели. Данные экзит-пуллов и по явке, и по результатам голосования существенно разошлись с официальными.

С учетом всех этих обстоятельств большой интриги по части возможных результатов не было: успех «ЕР» и ЛДПР, неудачу КПРФ и почти провал «СР» (вплоть до непроходного места) прогнозировали многие эксперты.

Главной же интригой была явка. Она отражает, с одной стороны, сознательную позицию неучастия в выборах, свойственную наиболее продвинутой части электората, в основном из крупных городов, как следствие непризнания ею тех правил игры, которые навязала власть. С другой стороны, это позиция тех социальных слоев и групп, кто не в состоянии оценить все премудрости избирательного законодательства, но твердо уверен, что при помощи выборов ничего не может изменить в своей жизни, и поэтому не ходит на выборы. Возникает некий антиэлекторальный консенсус, губительный для демократической перспективы страны, но неприятный и для власти тоже, поскольку подвергает сомнению легитимность, приобретенную ею в результате выборов.

Каковы же эти результаты?

Явка в 47 процентов справедливо названа беспрецедентно низкой за последние 15 лет. Самые низкие показатели – в двух столицах и Московской области, но и города-миллионники, включая Воронеж, в среднем дали около 30 процентов. Между тем это наиболее образованные, самостоятельные и независимые от власти избиратели, отказавшие ей в поддержке.

Напротив, чемпионами по явке, как обычно, стала Чечня, Кемеровская и Тюменская области. Опорой власти все больше становятся национальные республики, сельские округа, малые и средние города, то есть патерналистски настроенный и зависимый от нее электорат. Низкая явка обозначила раскол в российском обществе, а вовсе не его консолидацию. Партию власти поддержал каждый третий от числа правоспособных россиян. На правовую сторону дела это, конечно, не повлияет, но с политической точки зрения стало достаточно очевидным.

Тихие и незаметные выборы – 2016 по факту оказались далеко не дешевыми. По данным «Российской газеты», общий расход на выборы у «ЕР» составил более 439 млн. рублей; у ЛДПР – свыше 648 млн. рублей; у «СР» – свыше 377 млн. рублей; у КПРФ – немногим больше 175 млн. рублей. Характерно, что пожертвования первым трем партиям поступили от различных юридических лиц – ООО, искусственно созданных региональных фондов и т. д.

«Единая Россия» получила чуть более 54 процентов голосов по партийному списку, и с учетом одномандатников имеет теперь конституционное большинство. Следовательно, для принятия законов (скорее всего, фискальных) ей не нужны союзники. Впрочем, это теперь налагает на нее всю ответственность, делить которую отныне не с кем. Структура Госдумы все больше тяготеет к однопартийности или воспроизводит политическую систему бывшей ГДР, где у правящей партии – СЕПГ было несколько сателлитов.

Получается, что, проделав цикл почти в 20 лет, мы опять вернулись к разбитому корыту, которое теперь стоит нам гораздо дороже.

Успех ЛДПР (13,15 процента), который социологи предсказывали еще задолго до дня голосования, объясняется тем, что Владимир Жириновский оседлал националистическую волну, которую власть активно разогревала, начиная примерно с 2012 года. После 2014 года она, по известным причинам, поднялась еще выше, и у лидера ЛДПР появились основания напоминать электорату о том, что он первым заговорил о необходимости восстановления СССР, конфронтации с Западом и т. д.

В этом смысле наша власть грешит плагиатом из раннего Жириновского, а население грешит дурновкусием, если прощает ему хамские выходки до и во время выборов.

КПРФ (13,34 процента) оказалась проигравшей в этом бою, потому что променяла бой на сделку с властью. В условиях экономического кризиса, снижающихся денежных доходов населения критика правящей партии слева давала оппозиции уникальный шанс. Однако социальная повестка в таких условиях чрезвычайно опасна для власти, в силу чего в правила игры, по-видимому, входил запрет на будирование этой темы.

Похоже, КПРФ приняла эти правила в надежде сохранить свои позиции в парламенте, но такая ставка оказалась проигрышной. Население не связало собственное недовольство с тем, кто является причиной его ухудшающегося положения, потому что оппозиция не указала ей открыто этого адресата. В результате адресатом было названо абстрактное «государство», экономящее на образовании, здравоохранении и т. д. , а недовольством воспользовались другие партии.

«Справедливая Россия» (6,21 процента) едва не оказалась за бортом Госдумы во многом по тем же причинам, что и КПРФ, но отличилась еще и многочисленными расколами и метаниями от лояльности к оппозиционности. Социальная база этой партии и региональные структуры гораздо слабее, чем у коммунистов, в силу чего будущее этой партии довольно туманно.

Президент сказал, что «выборы прошли хорошо и сохранили стабильность в стране». Однако цена «стабильности» такова, что в новом составе Госдумы не только не будет представителей либерального сегмента политического спектра России, но и крайне ослаблен левый сегмент. Что это – стабильность или политический упадок? Дмитрий Медведев заявил: «Выборы показали, что наша политическая система развивается». Если это так, то какие именно функции выполнили прошедшие выборы? Легитимация политической системы? Лишь отчасти – при такой низкой явке. Прояснение политических альтернатив? Сомнительно, потому что содержательной дискуссии не велось. Урегулирование политического конфликта между властью и оппозицией? Нет, конфликт просто ушел из открытой в латентную стадию, что гораздо хуже. Обсуждение альтернатив? Нет, потому что проблема будущего вообще исчезла из актуальной повестки дня. Ротация элиты? Отчасти, потому что новых людей и новых идей не наблюдается. Повышение политического сознания граждан? Вряд ли. Бедные граждане теперь уже окончательно запутались в том, что есть кто. Один пример: ненавидят Медведева, но голосуют за «Единую Россию». Объясняю: Медведев – председатель этой партии. Нет, говорят, это партия Путина. Нет, говорю я, Путин вообще беспартийный. В глазах собеседника читаю вопрос: «Как такое возможно»? Возможно, отвечаю, это Россия…

Источник: газета «Коммуна», № 76 (26616) | Пятница, 23 сентября 2016 года

Подробнее читайте на communa.ru ...

28 +