фото показано с : communa.ru

Культура | Семинар-лаборатория #С. И. Т. О. в стенах Воронежского академического театра драмы имени А. В. Кольцова познакомил театралов с пьесами, написанными в России совсем недавно По словам художественного руководителя труппы Заслуженного деятеля искусств РФ Владимира Петрова, проект помогает «понять, о чём думают молодые авторы России, какие проблемы их интересуют, понять тот язык и способ повествования, который отличается от классических пьес».

Напомню, темой ещё первой лаборатории стала, по замыслу режиссёра Никиты Рака, современная драматургия. Правда, то были тексты одного автора – Ивана Вырыпаева.

Виталий ЧЕРНИКОВ

А теперь участникам проекта суждено было за несколько дней создать эскизы спектаклей по произведениям нескольких авторов: Михаила Дурненкова, Анастасии Букреевой, Константина Стешика, Дмитрия Данилова, Рината Ташимова. Причём всё это тексты, написанные год или два назад. Некоторые, кажется, ещё не ставились; другие, пока готовилось «С. И. Т. О», успели вызвать интерес в театрах страны.

Задействована оказалась вся труппа. В одном из спектаклей даже её худрук Владимир Петров выступил как актёр. Приглашение поработать получили молодые режиссёры, магистранты Школы-студии МХАТ и Творческого центра имени Всеволода Мейерхольда (мастерская Заслуженного деятеля искусств России Виктора Рыжакова). Некоторые уже участвовали во втором семинаре-лаборатории, а Никита Бетехтин с тех пор успел показать свою постановку и подготовить эскиз спектакля об Андрее Платонове на фестивале «Центр». Именно с его попытки осмысления «Озера» Михаила Дурненкова и стартовало третье «С. И. Т. О».

Несколько друзей, представителей среднего класса, съезжаются на пикник у озера. Жарят шашлыки, едят пирог, любуются пейзажем, треплются о положительной энергетике сосен. Но уже в начале зритель ощущает: их болтовня излучает фальшь. Вроде, о весёлых вещах говорят персонажи, но при этом каждый сидит на стуле лицом к залу и, когда произносит свой текст, в сторону собеседника старается не смотреть. Вроде и демонстрирует все признаки хорошего настроения, но чувствуется, каждый чего-то опасается, о чём-то важном молчит. Знакомый, в сущности, сюжет, часто используемый в триллерах: группа людей оказалась в одном пространстве, и тут из шкафов начали вываливаться припрятанные скелеты.

А потом в гости придёт абсолютное зло с питбулем.

Кто-то без особого усилия смог бы интерпретировать дурненковский текст как обличение язв современного общества с консервативных позиций. В пьесе присутствует тема конца света, и легко прийти к мысли, что приближают его грехи персонажей. Но как раз на самодовольных греховодников герои «Озера» не очень тянут. Уже сама их жизнь, как следует из возникающих в пьесе ретроспекций, выглядит возмездием. У каждого случилась некая травма, после которой жизнь не должна бы быть прежней. Но большинство продолжает существовать как ни в чем не бывало.

«Ганди молчал по субботам» Анастасии Букреевой – история взросления подростка. Пьеса начинается с идиллической картины семейного быта. «Мама. Папа. Сестра. Дедушка. Карамелька. Мы все сидим за столом на кухне и едим отбивные с картошкой и овощным салатом. Я поливаю всё это майонезом и кетчупом, тщательно перемешиваю, смотрю на реакцию мамы. Маме смешно. Затем будет чай. Мама испекла шоколадный торт с грецкими орехами», – представляет своих близких главный герой Саша, который настаивает, чтобы его называли Мот. А потом папа уходит к другой женщине, куда-то исчезает любимая собака, дед, насмотревшись телевизора, тоже пытается сбежать из дома… И Мот находит нового друга – бездомную Лизаньку, а с остальными перестаёт разговаривать – по субботам, да и в другие дни.

Главную роль в эскизе сыграл дебютант – студент школы Олега Табакова Севастьян Смышников. Фамилия воронежским театралам хорошо известная. Продолжение актёрской династии – многообещающее.

Пьеса построена так, что грань между реально бывшим и преображённым фантазией не всегда ясна. Режиссёр Елена Ненашева и её размывает, слегка усиливая некую, что ли, мультипликационность персонажей. Юный Мот рассказывает, как в грустную минуту «выпил бутылку бурбона, которую стащил у отца», и тут же признаётся: сделал это «в мыслях». Лизанька кажется его галлюцинацией, «воображаемым другом». Так вот ты какой, русский Карлсон.

На одном из обсуждений зритель поделился наблюдением, что темой практически всех показанных эскизов оказалось отсутствие коммуникации между людьми, невозможность понять друг друга. «Ганди молчал по субботам» – по сути, история о распаде обычной семьи. «Человек из Подольска» – про то, что человек, борясь за выживание, начинает жить механически, ритуально, и лишь экстремальное происшествие может вытолкнуть его из протоптанной колеи (вопрос лишь в том, куда).

Темой отдельной статьи могли бы стать попытки рассуждений о том, как проявляется в современной российской драматургии гражданская позиция авторов, которые явно ищут пути, чтобы написанное не лежало «в столе». Хотя предположение, что некая двусмысленность, присутствующая в ряде пьес, вызвана только этим, было бы огрублением. Тем не менее нельзя не ощутить: мы наблюдаем поиск какой-то новой формы эзопова языка. Предложить театру (которые в России по большей части государственные) произведение о том, как в полицейском участке кого-то запытали, в 2018 году – большой риск; что ж, драматург придумывает историю, в которой весьма узнаваемые полицейские вовлекают задержанного в абсурдную (но, как потом выяснится, для него даже полезную!) игру в духе даже не Кафки, а «Елизаветы Бам» Хармса, демонстрируя в процессе троллинга задержанного (неизвестно за что) изрядную эрудицию в таких сферах, как сорокинские романы, творчество группы Einsturzende Neubauten, архитектура Голландии и т. п. При желании можно сделать спектакль с моралью «То, что не убивает, делает сильней». Но при чуть иных акцентах и про то, что «власть здесь – единственный европеец».

Впрочем, это ведь всё – в голове у зрителей. Сами спектакли однозначным трактовкам, делению на чёрное и белое сопротивляются. Чего менее всего желали бы режиссёры, так это чтобы в их постановках искали некую мораль.

– Искусство же не учит доброму, светлому, прекрасному на самом деле! – считает режиссёр Павел Данилов. – Это не работает. . . Мы разговариваем. Для нас сцена, спектакль, эскиз – пространство разговора, зеркало реальности. Я могу открыть только что-то в себе, но не в вас. Театр – это не паства и не учитель.

Интересно сопоставить пьесу Дмитрия Данилова «Человек из Подольска» с набоковскими антиутопиями, где огромный механизм тоталитарного государства пытается пожрать одиночку-интеллектуала, а тот вроде и терпит поражение, даже гибнет, но и проглотившая его машина разрушается, потому что делалась существами примитивными. А в этой пьесе и творческие устремления одиночки оказываются беспочвенны, и представления его о мире примитивны, полны штампов… Иные зрители уже готовы понять представителей власти. Они же ведь борются не с конкретным «маленьким человеком», а с его бездуховностью и равнодушием!

Только почему-то когда этот глупый житель Подольска кричит им: «Зачем вы издеваетесь?! Что я сделал?! Зачем вы меня мучаете?!», мы вспоминаем гоголевского Акакия Акакиевича. А потом, возможно, понимаем: «Человек из Подольска – это я».

Эскиз «Озеро» – история людей, столкнувшихся со Злом. Фото Валерия ДРАБОВА.

Источник: газета «Коммуна» | №54 (26801) | Вторник, 17 июля 2018 года

Подробнее читайте на communa.ru ...

86 +