2018-5-8 17:03 |
Иван Григорьевич Рощектаев. 1941г В нашем доме есть бесценная реликвия – дневники моего дедушки. И бесценны они тем, что записи сделаны простым бойцом, родом который был из Кантемировского района Воронежской области.
Юлия КЕМАЕВА (Рощектаева)
Республика Татарстан, г. Бугульма
В июле 1941 года мой дедушка, Иван Григорьевич Рощектаев, попал в действующую Девятую армию Юго-Западного фронта, в Харьковскую область. Он был артиллеристом, и ему тогда исполнилось 32 года. До весны сорок второго он участвовал, что называется, в боях местного значения. Вот отрывок из его дневника:
«12 мая 1942 года в 4 утра наша батарея произвела артналет на войска противника. Немец не выдержал, отступил. Мы в это время стояли своей батареей в селе Хрестище, южнее Краматорска. 16-17 мая завязались сильные бои, немцы крепко потеснили нашу часть. Их передовые части двигались вперед, на восток, за отступающими частями советских войск. Разрозненные группы советских солдат остались в тылу у врага».
Группа солдат, в числе которых был и Иван Григорьевич, скрываясь в лесах, начала пробираться к своим. Но это им не удалось, через некоторое время дедушка попал в плен. Вот что он пишет об этом страшном времени:
«…Гнали нас в лагерь в Миллерово под усиленным конвоем. Двое суток не кормили. Один раз подогнали к озеру, мы напились воды. Многие обессилели так, что не могли дальше двигаться. Таких пристреливали. Как-то гнали нас мимо одной деревни. Из дома выбежала женщина и высыпала на дорогу из фартука сухари. Конвоир дал по ней полную автоматную очередь, она упала. Бить пленного не запрещалось никому, хоть пленный ни в чем не был виноват.
По дороге в Миллерово была заложена немецкая мина. Только первые ряды прошли, как мина взорвалась. Нас стали подгонять, чтоб мы не останавливались, шли быстро. На дороге много лежало раненых и убитых людей. Колонна прошла, а они так и остались лежать. Куда их дели – не знаю, наверное, раненых пристрелили…».
А вот документальное свидетельство пребывания моего деда в лагере:
«…Вечером пригнали в лагерь для военнопленных, поместили в колхозной ферме, огороженной колючей проволокой. Голая степь, рядом никакого поселения. Наступила уже настоящая зима, но сарай не отапливался, да его и нельзя отапливать, так как он крыт соломой. На нарах тоже солома. Страшно холодно. Там я пробыл до января 1943 года. Кормили очень плохо. Побег был невозможен: снег, кругом бело. Как-то погнали нас за соломой. Я и мой товарищ Николай решили скрыться в скирде, чтоб потом бежать. Вечером конвоир пересчитал – двоих не хватает. Начал по скирдам штыком ковырять и напал на нас, выгнал оттуда. Конвоир, здоровенный мадьяр, подошёл к Николаю и ударил его винтовкой по спине. Несколько раз ударил, так что приклад винтовки переломился. Конвоир уже обломком бил лежачего Николая. Я стоял, ждал своей очереди. Конвоир подошёл и ко мне, ударил меня по голове, я повалился, он продолжил меня бить, а дальше не помню, что было. Утром я очнулся на нарах. Николай больше уже не вставал, он ничего не ел, сильно кашлял с кровью и на третий день скончался.
Через некоторое время нас всех построили, набрали человек пятьдесят и куда-то погнали. Пригнали в степь. Там вырыты землянки длиною метров по 20, крытые землей. Нас подогнали к ним. Видим, лежат трупы пленных, их не хоронят. Из землянки выходит пленный, еле живой, обросший. Он рассказал мне, что их гоняют на передовую рыть окопы. Не кормят, бьют, как скотину, в землянках по стенам ползают вши. Я сильно струсил, подумал, что тут нам и конец. В этом лагере нас гоняли убирать снег на дорогах. Кроме этого лагеря, я побывал еще в нескольких, был и в таком лагере, где люди просто обречены на смерть. Например, в туберкулезном, где содержались больные. Питание там было очень плохое. Там погибало много советских военнопленных голодной смертью…».
Можно назвать чудом, что дедушке удалось выжить, пройдя такие страшные испытания. После Победы его, как бывшего военнопленного, отправили в Сибирь. И только в 1947 году, после шести лет разлуки, ему удалось воссоединиться с семьёй – матерью, женой и четырьмя детьми, и это было огромное счастье.
В 1953 году Иван Григорьевич с семьёй переехал в Митрофановку Воронежской области. Работал он водителем, машинистом компрессорной, честно трудился всю жизнь, воспитал достойных детей и внуков.
Дети Ивана Григорьевича и Веры Павловны – Александр, Николай, Тамара, Пётр – жили и трудились в Воронежской области и других регионах России. Николай Иванович был директором завода «Промавторемонт» в Митрофановке, Александр Иванович и Петр Иванович – строителями, Тамара Ивановна – продавцом. Появились семеро внуков, одиннадцать правнуков. Умер Иван Григорьевич в 1996 году, похоронен в Митрофановке.
Иван Григорьевич рассказывал о своей жизни своим детям и внукам и говорил: «Всё можно пережить и перенести, если нет войны». И потому нам нельзя забывать, какой ценой достался мир на нашей Земле.
Источник: газета «Коммуна» | №34 (26781) | Вторник, 8 мая 2018 года
.
Подробнее читайте на communa.ru ...
