2016-9-20 18:05 |
Театр В конце прошедшего сезона в «Антрепризе» был показан новый спектакль Александра Сидоренко «Страсти по Торчалову» (пьеса Никиты Воронова). Две предыдущие его работы – «Бедные люди» по Ф.
Достоевскому и «Мой бедный Марат» по А. Арбузову, – поставленные в Воронежском ТЮЗе (где Сидоренко и работает), привлекли внимание как зрителей, так и театральной общественности.
Людмила Романова
В городе появился новый интересный режиссёр со своим почерком, своим видением, хорошей профессиональной выучкой. И третий спектакль, ставший его дипломной работой, все эти качества подтвердил. И это тем более удивительно, что пьеса Воронова далека от совершенства, полна путаных противоречий, взгляд автора на события – не устоявшийся, что делает сомнительными некоторые поступки персонажей. Но именно это придает пьесе живой динамизм, приглашает к спору и размышлению. И ещё – тонкая ирония, которую режиссёр усиливает, делая едва ли не главным камертоном спектакля.
И впрямь – как серьёзно отнестись к месту действия – некоему чистилищу, где ожидают своей участи грешники, которые должны вспомнить свой главный грех в жизни. И тогда – прозвенит колокольчик, и душа взлетит к Богу.
Некоторые томятся здесь аж с 1839 года, как Лиза (Кира Ковалева), с 1950-го, как Кушкин (Сергей Смирнов), а Торчалов (Олег Столповский) только что прибыл на место. Место это сильно смахивает на концлагерь, где всем распоряжаются два надсмотрщика. Легко догадаться, что это наша Страна Советов накануне распада, где все смешалось, где убитый своими ещё в 1918 году бойкий революционный паренек Саша (Станислав Беляев) схлестнется с народным депутатом Торчаловым, и пойдет у них вековечный спор о том, о чем спорили все мы в конце 80-х, когда страна стремительно скатывалась в пропасть 90-х.
Согласимся – этот процесс мало отрефлексирован в нашем театре. «Новая драма» всё-таки больше о частных судьбах, кроме того, её персонажи в основном изъясняются матерным языком, а ему философский спор противопоказан.
Сашка и Торчалов – антиподы. Сашка даже гибель от рук своих расценивает как революционную закономерность, а Торчалов хвастливо заявляет, что он дал народу свободу, и теперь все будет как в цивилизованном государстве.
«Первопроходец судьбоносных реформ» – во как! И вот вместо Кушкинаотца, вспомнившего наконец свой главный грех: он не убил то мурло, которое наносило ему удары лопатой уже безжизненному (сомнительно как-то: а как же заповедь «не убий»?), является первый плод «судьбоносных реформ» – Кушкин-сын. Эту роль также исполняет Сергей Смирнов, демонстрируя незаурядное мастерство в создании двух противоположных образов. Он, естественно, застрелен бандитами в разборке. Евгений (так его зовут) последовательно показывает все те качества новых «хозяев жизни», которых мы так нагляделись в 90-е. И не это ли – главный грех Торчалова? Но не звучит мелодично колокольчик – значит, нет. Его снова отправляют на нашу грешную землю – доживать, ошибки исправлять.
Огромным достоинством спектакля является отсутствие всякого пафоса. Кажется, вот схлестнулись по животрепещущему вопросу – и раз! – прием отстранения – и зритель хохочет. По существу, разоблачаются все персонажи – далеко им, грешным, до идеала. Как и нам всем.
На мой взгляд, мастерство режиссера проявляется как раз на постановках несовершенных образцов драматургии. Если он сумел найти «болевые точки» в пьесе и представить их зрителю, заразить его, он уже достиг цели. Доказательство тому – переполненный зрительный зал и одобрительный смех, которым сопровождается каждое представление.
Сцена из спектакля «Страсти по Торчалову». Фото предоставлено ТЮЗом
Источник: газета «Коммуна», №75 (26615) | Вторник, 20 сентября 2016 года
.
Подробнее читайте на communa.ru ...
