2020-1-14 17:20 |
Книжная полка | Опубликованные воронежским историком документы рассказывают о взаимоотношениях власти и общества в начале Второй мировой войны По итогам I Международного отраслевого конкурса изданий для высших учебных заведений «Университетская книга-2019: социально-гуманитарные науки», который проводился минувшей осенью, впервые в его истории получила дипломы работа учёного из ВГУ.
Сразу в двух номинациях – «Лучшее научное издание по политическим наукам и регионоведению» и «Эхо Великой войны» – жюри отметило книгу Владимира Рылова «За и против. Власть и общество в Воронежской области в начале Второй мировой войны (1939-1941)».
Виталий ЧЕРНИКОВ
В поле зрения доцента ВГУ, кандидата исторических наук, опубликовавшего ранее немало документов из истории XX века, – годы, не очень исследованные.
Историк отмечает: большинство документов давно рассекречено, но в научный оборот прежде практически не было введено. Материалы из фондов Государственного архива общественно-политической истории Воронежской области «показывают «большевистский» взгляд на начальный период Второй мировой войны (1939-1941 гг. ) на конкретном примере Воронежской области». Это распоряжения обкома, докладные записки, сводки НКВД, отчёты в ЦК, материалы о мобилизации, протоколы допросов обвинённых в антисоветской деятельности и лиц, завербованных немецкой разведкой, жалобы работяг и обкомовских работников, несколько характерных анонимок. Увы, часть бумаг тех лет, похоже, давно уничтожена.
Отмечая в предисловии – «роль партии в 1941 г. свелась именно к тому, что не позволила всей сложившейся системе пойти вразнос», Рылов предлагает читателям (включая тех, кто не согласится с его видением ситуации) ценнейший материал для размышлений о том, почему же утро 22 июня 1941-го система встретила именно таким образом. Партийный контроль был тотален. Значит, ВКП (б) «несла полную ответственность не только за победы и успехи, но и за провалы в социально-экономической политике». Можно ли эти провалы оправдать?
Важным источником стали подшивки «Коммуны» за 1939-1941 годы. Беседуя со мной, Владимир Рылов признался, что бывал удивлён, находя на страницах партийной газеты среди пропаганды и публикации о проблемах. Думаю, из этого числа заметка от 9 января 1939 года: «Ежедневно трудящиеся города осаждают склады топливных организаций, но получить топливо удаётся далеко не всем, его на складах не хватает». А в октябре областные власти жалуются заместителю председателя Совнаркома СССР Микояну на тяжёлое положение со снабжением дровами.
– Я у одного писателя нашёл мысль: как произвести сенсацию в литературе? Сказать то, что все давно знают. Народ жил в нищете и голоде, был террор – это и так известно. О том, что СССР готовился к войне, можно в каждой советской книжке про то время прочесть. Или посмотреть фильм «Если завтра война», главная мысль которого – «Если враг нападёт, мы ему так врежем, что он побежит!». И, в общем, я ничего нового не сказал, но это мини-сенсацию произвело, – улыбается историк.
В обкомовских документах зафиксированы обрывки повседневности 1939-1941 годов. Сочувствуешь бузящим студентам, многие из которых после введения платного обучения лишились шанса продолжить образование, и пахавшим «за палочки» крестьянам. Жалко машинисток обкома, которые 1 августа 1941-го сообщали начальству об участившихся вечерних нападениях на них хулиганов, и белорусских комсомольцев – те приехали в город обучаться парашютному спорту, но тут оказалось совсем не до них…
В книге краеведа Павла Попова «Твой крест, Воронеж» (2008) важное место занимает описание драматичных событий середины 1930-х, итогом которых стали репрессии против местного партаппарата. Перечитывая теперь страницы о жизни горожан в тот период, про который и книга Рылова, ощущаешь недоговоренность. Видимо, не все документы к началу 2000-х стали известны исследователям.
Сообщается, например: город «в течение недолгих предвоенных лет шагнул вперёд поразительно далеко», заасфальтировали и вымостили булыжником столько-то тысяч квадратных метров улиц, открывались новые школы, появился парк на площади III Интернационала (видимо, после её превращения в «конский пункт» на время осенней мобилизации 1939-го – люблю, когда факт из одной книги продолжается в другой). Новые публикации позволяют скорректировать представления о той эпохе, увидеть картину более чётко. Хотя одни факты не так уж противоречат другим. В 1939 году выпустили из тюрем некоторых жертв репрессий; но аресты продолжались – см. документы о «преступлении» Ивана Анисифорова: письмах Сталину и в обком с жалобами на тяжёлую жизнь рабочих (при обыске у него ещё нашли старый календарь с портретом царской семьи). Произошло увеличение подвижного трамвайного состава, возвели дом на углу Комиссаржевской и Энгельса – а на станциях Воронеж, Придача, Рамонь, Лиски семьи железнодорожников жили в самовольно вырытых землянках либо списанных вагонах. Появилось терапевтическое отделение в новом корпусе областной больницы, а в сёлах мёрли от тифа и кори. Вообще статистику по смертности, в особенности детской, читать жутко – вот информация «о естественном движении населения по Воронежской области за август месяц 1939 года», подготовленная в управлении НКВД: родилось – 10944, умерло – 7294, в том числе детей до одного года – 3718. «В августе смертность по области держится на высоком уровне, достигая 66% рождаемости. Из всех 81 района только в 16 смертность ниже 50% рождаемости… В июне процент смертности составлял 51,14% рождаемости, в июле – 68,38%, а в августе – 66,6%».
Владимир Рылов, основываясь на документах, предполагает: госорганы «в большей степени волновало санитарное состояние в важных районах – городах, железнодорожных станциях и т. п. ». Публикуемые материалы свидетельствуют: в обкоме проблему осознавали. А была ли возможность решить её? Тема для отдельного исследования, к которому архивные находки должны подтолкнуть: насколько действенна была созидательная работа, упомянутая Павлом Поповым, при столкновении с бедами, что описаны в документах из книги «За и против»? «Я уверен: городские власти Воронежа достигли того, что население было готово к событиям 22 июня морально… Настоящая война отнюдь не стала для воронежцев полной неожиданностью», – отмечает автор книги «Твой крест, Воронеж». Мысль для кого-то звучит двусмысленно. Но она, пожалуй, объединяет разные подходы двух исследователей. Мы ещё, думаю, прочтём работы сугубо о том, что происходило тогда с провинциальной медициной, со снабжением продуктами (что и за сколько можно было купить в магазине, чем кормили в столовых) и жильём рабочих, чем жили колхозники. «Как показывают документы, с началом Второй мировой войны обком и все областные органы работали в авральном режиме. «Сверху» спускались всевозможные мобилизационные распоряжения, которые касались не только руководителей области, но и простых людей: увеличивались нормы выработки различной продукции как в городе, так и в деревне; ответственные работники были буквально задёрганы всевозможными военными сборами, учёбами», – отмечается в книге.
Проблемы порой усугублялись разгильдяйством и некомпетентностью на разных уровнях. Недавно я листал в архиве общественно-политической истории протоколы собраний партактива Борисоглебского горкома. На собрании 19 сентября 1939-го, посвящённом IV Внеочередной сессии Верховного Совета СССР, один из выступавших поведал: «Отдельные железнодорожники не совсем поняли речь товарища Молотова и начали заготавливать соль, муку и спички». Причины тому оратор видел в плохо поставленной «массово-агитационной работе», показав полное непонимание страхов людей, с которыми работал.
Степень компетентности чиновников пусть определят историки, анализируя противоречивые источники. Помня примеры самоотверженности, не забудем и о случаях малодушия. Когда напал враг, иные местные руководители проявили трусость и паникёрство, стремясь в тяжёлые дни эвакуироваться во что бы то ни стало. А многие из обвинённых в «антисоветских проявлениях» или отсидевших за прогул отправились на фронт.
Документы из книги, выпущенной Издательским домом ВГУ, читать тяжело, но надо. С какими-то трактовками хочется спорить – и само название приглашает к разговору. Конечно, в формате научного диалога, а не идеологической истерики.
Источник: газета «Коммуна» | № 2 (26950) | Вторник, 14 января 2020 года
.
Подробнее читайте на communa.ru ...
